к списку новостей

Эксклюзивное интервью нападающего «Автомобилиста» Патриса Кормье – об игре с братом и вечеринке после драфта НХЛ, первой драке на льду и переезде в Казахстан, переходе в «Автомобилист» и жизни в Екатеринбурге. Интервью было опубликовано в предматчевом журнале к предыдущей серии домашних игр. 

- Ты стал заниматься хоккеем вслед за старшим братом, это благодаря ему ты впервые встал на коньки?

- Да, мне кажется это обычная история. Брат был старше, он начал кататься - отец его тренировал. Ну и я всегда был рядом на арене, крутился вокруг него, постепенно начал кататься сам, учился бросать - ничего необычного. Сложно вспомнить, сколько мне было, когда я впервые встал на коньки, наверное, 4 или 5 лет.

- Все знают, что хоккей в Канаде – спорт номер один. Но был ли у тебя шанс заняться каким-нибудь другим видом спорта?

- Когда я был помладше, я играл в соккер, сходил на одну тренировку по бейсболу и сбежал оттуда - ненавижу играть в бейсбол. А вот футбол я очень люблю, но когда начались тренировочные лагеря и летние сборы по хоккею, для футбола не осталось времени. Я играл в центре поля, много бегал, но для меня это осталось летним развлечением.

- Какие у вас в детстве были взаимоотношения со старшим братом? Часто ли дрались, соревновались, зарубались на льду?

- У нас были отличные отношения, но мы не так много времени проводили вместе, всё-таки между нами 4 года разницы, и мы постоянно находились в разных местах в детстве. Например, когда он играл за юниорскую команду, я сидел дома, но когда мы были совсем детьми, то отлично ладили. Хотя, конечно случались перепалки, но он здоровый парень и мне прилично доставалось.

- Больше тебя?

- Ага, в моей семье все достаточно большие ребята. Отец ростом примерно с меня, но намного крупнее, сильнее. Я малыш по сравнению с ним.

- Удалось ли тебе хотя бы раз сыграть с братом за одну команду?

- Мы оба играли в «Римуски» - мне было 16, а ему 20. Но мы совсем  немного поиграли вместе, а в профессиональном хоккее ни разу вместе не выходили на лёд, только в тренировочных лагерях.

- Что чувствует молодой канадский юноша из маленького городка Кэп-Пеле, которого выбирает на драфте НХЛ «Нью-Джерси Дэвилс»?

- Я чувствовал себя очень круто! Играть в НХЛ - это мечта любого хоккеиста, а драфт - это последний шаг перед исполнением мечты. Вся моя семья была там: дяди, тёти, мой дедушка, мой агент, родители, брат. Нас было порядка 15-20 человек. Это был очень особенный момент. Мы сидели на трибуне и ждали, когда объявят мою фамилию. Но на том драфте было три парня из «Римуски», поэтому, когда ведущий объявил, что «Нью-Джерси» с гордостью выбирает игрока из «Римуски», мы переглянулись: «Кто же это?». Потом я понял, что это всё-таки я, и было очень круто! Потом тебе вручают кепку и джерси твоей команды. Они всё ещё хранятся в доме у моих родителей, надо будет забрать их себе.

- Как вообще выглядит процедура драфта глазами игрока?

- Ну, если у тебя есть голова на плечах и ты понимаешь, что тебя не выберут в первом раунде, то можешь не приходить на церемонию драфта. Некоторым ребятам агенты твердят, что их выберут в числе первых, и они сидят и ждут, когда же выбор дойдёт до них. Я прекрасно понимал, что меня не выберут в первом раунде, поэтому пришёл на драфт просто хорошо провести время, ведь это отличное мероприятие, прекрасное шоу. А на следующее утро уже проходит выбор  второго, третьего и четвёртого раундов. Там всё намного быстрее, ты не выходишь на сцену - ты просто подходишь к столу команды, которая тебя выбрала. Я сидел там без каких-либо ожиданий: может быть третий, может четвёртый раунд. Мне пришлось ждать моей очереди где-то около часа, так что всё прошло очень быстро, и не было особого волнения. Я не думаю, что от того, в каком раунде тебя выберут, что-то зависит. Потом уже, спустя какое-то время после драфта, мы с моими отцом и агентом летали в Нью-Джерси на подписание контракта. Сходили на бейсбольный матч, погуляли по Нью-Йорку. С нами был Лу Ламорелло - парень который задрафтовал меня. Мы подписали контракт в его офисе и отправились домой. Я отыграл ещё год в молодёжной команде, а затем уже стал профессиональным хоккеистом. Вот такая история.

- Проходил ли ты собеседования со скаутами клубов НХЛ?

- Если честно, очень тяжело сейчас об этом всём говорить. В 17 лет я ещё ничего не понимал, не осознавал, что происходит. Сейчас мне 31, и уже тяжело вспомнить, что было тогда. Когда ты играешь в юниорской лиге, ты не делаешь это ради контракта и больших денег, это всё только ради веселья и удовольствия. В этот момент ты ещё не думаешь, что будешь кормить семью за счёт своей игры - просто наслаждаешься хоккеем. Скауты приезжали смотреть наши игры, но я не придавал этому большого значения. Они разговаривали с разными игроками после матчей, чтобы те знали, что за ними наблюдают и следят за их игрой. Но летом перед драфтом после того, как я попал в список лучших проспектов Северной Америки, у меня было 20-25 встреч с представителями разных команд. Там они задавали однотипные вопросы, ответы на которые уже знали, ведь они прекрасно были осведомлены о том, кто я такой. Те встречи нужны были только для того, чтобы обозначить их интерес ко мне. Но это было весело, и мне хотелось бы вспомнить больше об этом всём. На том драфте, кстати, было много классных игроков - Стэмкос, Пьетранжело. И вот мы провели все эти встречи со скаутами, затем полетели в Торонто, встречались с командами, проходили разные тесты. Всё это было интересно, и я очень волновался тогда. Сейчас бы я уже не обратил на это никакого внимания, а тогда очень сильно переживал из-за каждой встречи.

- Закатил ли после драфта вечеринку для друзей?

- Ух, это было так давно. Да, вроде бы была вечеринка у меня дома, и люди не переставая поздравляли меня. Если честно, я не делал из этого сумасшедшего события, я прекрасно понимал, что после драфта ещё пройдёт время до подписания контракта, но мама была очень счастлива и решила устроить вечеринку.

- Ты так и не сыграл за «Нью-Джерси». Как воспринял свой обмен в «Атланту»? Причём, не на кого-нибудь, а на Илью Ковальчука.

- Когда меня обменяли на Ковальчука, я ещё играл в юниорской лиге. Я смотрел игру, и комментатор сообщил, что Илью обменяли в «Нью-Джерси». Я тогда подумал, что они не могли обменять меня, поскольку недавно выбрали меня на драфте… Но это всего лишь бизнес. После этого игра ушла на рекламу, а мне начали звонить и писать без конца - сотни сообщений и звонков: «Круто, тебя обменяли на Ковальчука». Затем мне позвонили из «Атланты», сказали, что рады меня видеть в своём составе. Мне нравилось в «Нью-Джерси», я провёл там 2 тренировочных лагеря, в которых был и мой брат. Он сначала подписался с «Финиксом», потом с «Нью-Джерси». Было очень круто встретиться с ним в лагере НХЛ. Также там был Теденбю, Жарков. Каждый раз, когда встречаемся с ними, вспоминаем, что начинали так давно.

- Дебютировал в НХЛ ты только через два года после драфта. Вспомни свои эмоции, когда впервые вышел на лёд в НХЛ, причём против мощного «Питтсбурга»?

- Я играл за «Чикаго Вулвз» в АХЛ, мне позвонили и сказали, что завтра я в составе первой команды. Это было очень круто: Кросби, Малкин, вау! Конечно, я немного нервничал. Это было круто и эмоционально.

- Удалось ли встретиться тогда на льду с Малкиным и Кросби?

- Да пару раз выходил на вбрасывания против Сидни. Не помню, правда, кто выиграл их. Но помню, что мы проиграли тот матч, а Малкин набрал 5 очков. Было жёстко.

 - Уже в следующем году команда переехала из Атланты в Виннипег. Как в клубе отреагировали на новости о переезде? Как всё это происходило в бытовом плане?

- Я нравился генеральному менеджеру «Атланты», который и обменял меня из «Нью-Джерси», но когда клуб переезжает в новый город, у команды появляется новый тренер, новый генеральный менеджер - всё новое. Ситуация кардинально меняется, ведь они драфтуют своих ребят и по-другому смотрят на состав. И после этого я сыграл 10 матчей в одном сезоне, 9 матчей в другом, и понял, что в Виннипеге моя история закончилась.

- У тебя всегда была такая боевая манера игры, как сейчас?

- Да, раньше играл более грязно. Сейчас стараюсь играть чище - без дисквалификаций, более аккуратно. В молодости вообще, не думая, шёл в стык, играл в тело. Сейчас стараюсь вести себя аккуратнее. Стал менее взрывным. В юниорской лиге я как-то получил дисквалификацию на 31 матч за драку. В американских лигах, если ты большой парень, тебе приходится отвечать на удары, ввязываться в драки. Так что мой стиль поменялся с годами, но остался таким же боевым.

- Свою первую драку ты выиграл или проиграл?

- В юниорской хоккее моя первая драка была против очень здорового парня, но я смотрелся весьма неплохо. Мне было 14 лет, а противнику 19-20. Это было сумасшествие! Началась драка 5 на 5, и этот парень покатил ко мне - мы начали драться. Я даже не успел понять, что к чему, но уже на следующий день я осознал, что нужно быть всегда готовым, и в случае чего бить первым. Я не считаю себя совсем уж большим парнем, я среднего размера. С игроками своих габаритов я всегда готов сразиться, но нужно здраво оценивать свои силы. Однажды в НХЛ один очень крепкий парень предложил мне скинуть перчатки, но я сказал: «Нет, спасибо». Главное, не дать себя удивить, всегда быть наготове.

- У тебя высокий процент выигранных вбрасываний – ты специально тренировал этот элемент?

- Да. Выбор позиции, физическая готовность - любое дело, в котором ты хочешь быть лучшим, требует постоянной практики и работы над собой.

- Вспомни, как ты принимал решение о переезде за океан – в КХЛ. Это решение было сложным для тебя?

- Для меня нет, а вот жене было намного тяжелее. Это было достаточно странно: мы вышли в плей-офф АХЛ, моя жена была беременна, и у нас уже был план. Тренировочный лагерь проходит до октября, ребёнка мы ждали в августе. План был такой: у нас рождается ребёнок, я провожу тренировочный лагерь и подписываю контракт. Но затем пришло предложение из КХЛ, и мне было нужно уезжать в июле. Тут-то жена немного возмутилась. Ещё бы, я ее прекрасно понимаю. Я знал, что Казахстан - отличная страна, что там отличная команда. Я говорил с Доусом, и он всё мне рассказал. Конечно, было нелегко, я пробыл с семьей 4 дня с момента рождения ребёнка и снова уехал. Это были серьезные перемены, но так происходит с любой работой. Неважно, чем ты занимаешься, ты всегда выберешь лучшие условия для себя и своей семьи. Это всё ещё хоккей, плюс я смог посмотреть мир, европейские страны, Китай - это очень круто. Было непросто, но оглядываясь назад, я рад, что принял такое решение.

- Тяжело было в повседневной жизни? Ощутил ли большую разницу, по сравнению с Северной Америкой?

- Нет, с этим проблем не было. Тем более в команде было много англоговорящих ребят - Диц, Волк, Фрэттин, Блэкер - отличная банда, поэтому мне было, с кем пообщаться. Когда идёт сезон, у тебя не так много вариантов досуга: ты тренируешься, кушаешь и идёшь домой спать. Первое время я жил один, и это было совсем не тяжело. Когда семья с тобой, то возникают вопросы, но всё быстро решалось. Казахстан - отличная страна, там много хороших мест.

- Ты неплохо провёл прошлый плей-офф, играл важную роль в «Ак Барсе». Не жалко было покидать эту команду?

- Когда меня спрашивали об этом летом, я ответил: и да, и нет. Это хорошая организация, у нас была хорошая команда эти два сезона, хороший тренерский штаб. У меня много друзей в Казани, но этим летом команда очень сильно изменилась, ушла большая часть игроков, и теперь это уже совершенно другой клуб. Но я никогда не скажу ничего плохого про эту команду. Мне было приятно быть частью «Ак Барса», но в то же время сейчас я рад быть частью «Автомобилиста», рад новому вызову. Я не собираюсь, как многие другие игроки, по завершению карьеры говорить гадости про Россию. Я очень рад быть здесь.

- Как обустроился в Екатеринбурге?

- Город великолепный, всё на высшем уровне! Я живу близко к арене, здесь есть всё необходимое в шаговой доступности. Я говорил, что не так уж много вещей делаю в свободное время, но в общем, я очень доволен и городом, и тем, как устроился тут.

- Много внимания уделяешь персональной статистике, особенно забитым голам?

- Я считаю, что самое главное - это приносить пользу команде. Когда команде были нужны забитые голы, я забивал, играя с ребятами, нацеленными на ворота. Да, в «Автомобилисте» я пока забиваю не так много, но стараюсь приносить пользу в других аспектах игры. Конечно, всегда хочется забивать, и если не получается, то это расстраивает. Но сейчас моя роль в команде носит более оборонительный характер: игра в меньшинстве, игра на точке вбрасывания, помощь защитникам.

- Чего не хватает команде для более стабильных результатов?

- Лига сильно выровнялась, здесь очень много сильных команд, и все могут навязать борьбу. Помимо этого навалились травмы: мы потеряли Коваржа, одного из лучших вратарей КХЛ. Это так или иначе сказывается на команде и её вступлениях. Также стоит обратить внимание, что сейчас много неожиданных результатов: ЦСКА, например, проиграл «Амуру» и «Спартаку» - раньше такое было сложно представить. Конкуренция растёт, составы выравниваются. Все играют до конца, даже при счете 0:3 никто не бросает играть - все рубятся за победу. Иногда нам не хватает удачи, где-то мы допускаем ненужные ошибки, но мы продолжаем становиться лучше и работать над собой. И мы станем той командой, которая может обыграть любого соперника!

Теги: Патрис Кормье