Интервью Захара Арзамасцева для "Известий"
29 сентября 2020
27-летний хоккеист перешел в «Автомобилист» перед началом сезона после пяти лет выступлений за «Салават Юлаев», в составе которого он дважды выходил в финал Восточной конференции Кубка Гагарина (2016, 2019). В интервью «Известиям» серебряный призер молодежного чемпионата мира-2012 рассказал о своей травме, причинах отъезда из Уфы и отказался радоваться успешному старту «Автомобилиста» в регулярке.
— Уже известно, сколько времени вы пропустите?
— По прогнозам врачей три недели как минимум.
— Дедунов хотя бы косвенно виноват в этом повреждении?
— Я считаю, это чисто игровой момент. К сожалению, так получилось. Меня не в спину били, просто я сам немного неудачно сыграл в том эпизоде.
— Билл Питерс проводит широкую ротацию в обороне, только Никита Трямкин и Чарльз Геноуэй стабильно получают больше 20 минут времени на площадке. Не раздражает, что пока вам не дают играть столько же?
— Спокойно к этому отношусь. Для меня это новый клуб, новый тренер. Он определяет, кто и сколько должен играть. Ничего страшного не происходит, всем хоккеистам надо работой заслужить и время на площадке, и все остальное.
— Вы начали сезон с 14 минут в матче против «Трактора» и 15 против «Спартака», но затем играли по 19+. Как считаете, почему главный тренер стал давать вам больше времени на льду?
— Тяжело сказать, у каждого наставника свое видение. Действительно, игровое время росло от матча к матчу, и очень обидно, что случилось это повреждение. Мы командой хорошо играем. Надеюсь, продолжим в том же духе.
— За счет чего до вашей травмы «Автомобилист» не проигрывал в основное время и лидировал в регулярном чемпионате?
— Так сразу и не скажешь, в чем тут секрет… Понятно, что в КХЛ все работают, некоторые команды, может, и больше, чем мы. Главным фактором, думаю, является система, которую прививает нам тренерский штаб. Она работает и дает результат. Важно слышать тренера и выполнять все, что он требует, каждую мелочь, потому что в хоккее мелочей нет. Но не стоит забывать, что самое главное — это плей-офф, и радоваться нам пока рано.
— Что скажете о работе с Биллом Питерсом? Он сам проводит тренировки и объясняет теорию или делегирует это помощникам?
— Наш главный тренер и помощникам дает проводить какие-то собрания, и сам участвует в разборах. А на тренировках на льду он выкладывается так, что потеет не меньше хоккеистов. Билл все показывает сам, пытается донести до нас каждую мелочь, как я говорил раньше. Неудивительно, что у нас такой результат, ведь тренер пашет наравне с игроками. Что касается индивидуальных разговоров, то да, он вызывает ребят, общается с ними. Я с ним разговаривал один на один еще до начала сезона — обсуждали обычные базовые вещи: как дела, как семья.
— Он строит систему, отталкиваясь от имеющихся исполнителей, или заставляет игроков подстраиваться под свои схемы?
— У каждого игрока свой уровень мастерства. Питерс видит, что кто-то может выйти за рамки системы игры команды. Понятно, что есть основные требования, которые каждый хоккеист должен выполнять. Если говорить о базовых вещах, то у него строится игра так: в своей зоне ты должен работать, среднюю надо проходить как можно быстрее, в зоне атаки — веселитесь, играйте, получайте удовольствие. Но у своих ворот будьте добры работать, ловить на себя шайбы, пластайтесь, как можете. Вот такое у нашего тренера понимание и видение игры.
— То есть переход из обороны в атаку — одна из базовых вещей, которые ставит канадский специалист?
— Сейчас все команды стараются быстро проходить среднюю зону, без лишней траты сил. Чем быстрее доставишь шайбу в зону атаки, тем больше проведешь там времени, и не надо тратить силы на «раскаты», «закаты». Я думаю, это требование применимо не только к «Автомобилисту», но и ко всему современному хоккею.
— В прошлом сезоне в Уфе у вас впервые с 2014 года был отрицательный показатель полезности (–8), причем всего в атаке в вашу смену в ворота противника было забито 26 голов, — худшая ваша статистика за шесть лет. И игровое время упало на минимальные показатели за 10 лет. Николай Цулыгин — не ваш тренер или что-то еще сложилось не так, как хотелось?
— Глупо винить кого-то в этой ситуации. Это уже история, и не хотелось бы в данную тему углубляться. Возможно, я сам несколько успокоился, так как выступал за «Салават» уже пятый год, хотя, естественно, это не оправдание, всегда надо выкладываться до конца. Наверное, где-то подустал психологически, засиделся на одном месте.
— Если бы «Автомобилист» не сделал вам предложение, всё равно бы покинули Уфу?
— Я абсолютно не жалею о своем выборе перейти в клуб из Екатеринбурга, и старт сезона только подтверждает правильность моего решения. Были причины, почему я хотел уйти, но ворошить это уже нет смысла, и дело тут даже не в сумме контракта. Я понимал: что-то нужно менять. Конечно, и Уфа за пять лет стала родным городом, и с бытовой точки зрения смена обстановки была не очень удобна, но надо было принять это непростое решение. Я хотел поработать с таким титулованным иностранным специалистом, как Билл Питерс. И счастлив, что в итоге поступил именно так. Я 20 лет играю в хоккей, и тут он мне подсказывает, как, например, правильно ставить клюшку, буквально до сантиметра. Он много вещей показывает и объясняет, что сильно помогает в играх. Пока мне все нравится, я кайфую и получаю удовольствие от хоккея. Дай Бог, чтобы это продолжалось и дальше.
— Как думаете, чего вам не хватает, чтобы стать игроком обоймы главной национальной команды?
— Сложно сказать, у каждого тренера свое видение. Мне тяжело ответить на этот вопрос. Я ездил на несколько этапов Евротура, за первую сборную сыграл вроде нормально. Значит, надо было играть «не нормально», а «хорошо» или «отлично».
— Согласны с тем, что ваша серебряная сборная с молодёжного чемпионата мира-2012 по уровню таланта была выше ребят, выигравших золото годом ранее?
— Я так не могу сказать, обе команды были хороши. Может быть, в сборной 1991 года рождения было чуть меньше талантов, но больше желания, поэтому они и выиграли «золото». Но вообще тяжело сравнивать: и в той сборной, и в нашей был подбор игроков высокого уровня, один вот — лучший бомбардир Кубка Стэнли (Никита Кучеров. — «Известия»). Давно все это было, можно сказать это детский уровень, детский хоккей. Много же есть игроков, кто после молодежного чемпионата мира перестает играть на высоком уровне и как-то пропадает. А кто-то даже не вызывается в молодежку, а потом «выстреливает».
— С кем из той команды вы поддерживаете отношения? Может, с тем же Кучеровым или Никитой Гусевым?
— Нет. Сейчас в «Автомобилисте» играем вместе с Павлом Куликовым и Станиславом Бочаровым. С Пашей вместе выступали как раз за молодежку в 2012-м, а со Стасом я играл за 1991 год в Суперсерии. С ними и общаюсь.
— У вас был очень хороший для 18-летнего игрока сезон-2010/11. Я не нашел точной информации, но почему вы тогда или сами не пошли на драфт НХЛ, или вас там не выбрали?
— Я не выходил на драфт, но меня приглашали на тесты. В Торонто вроде они проводились. А у меня после того сезона была операция на плече, ее надо было срочно делать. Мне пришлось полететь в Германию, и получилось, что драфт я смотрел по телевизору. Может быть, если бы я приехал на тесты, меня бы и задрафтовали. Но это уже история.
— У самого не было желания подписать контракт с североамериканским клубом и развиваться в его системе?
— Такое желание было, и оно не пропало. Пока складывается так, как есть. Может, буду жалеть, что не попробовал, может, не буду. Все в моих руках: буду хорошо играть эти два года, обязательно появятся предложения из-за океана. Никаких проблем, двери открыты.
— В настоящий момент что для вас важнее — мечтать об НХЛ или играть как можно дольше в КХЛ и ежегодно бороться за Кубок Гагарина?
— Не сказал бы, что НХЛ — это прямо супермечта. Но, конечно, хочется выйти на два-три матча против лучших хоккеистов мира, самому оценить такой уровень. Не хочу сейчас загадывать: люди и в 33 года туда уезжали, так что увидим, что будет в дальнейшем, в том числе, кстати, и в КХЛ.
— Илья Овчинников забросил первую шайбу в КХЛ в матче с «Витязем». Как строятся в коллективе взаимоотношения между лидерами и молодыми игроками?
— Все хорошо. Никакой дедовщины нет, ее вообще в КХЛ нет. Это пережитки прошлого. Все мы друг друга поддерживаем. Атмосфера в команде отличная. Отсюда и результат.
— Для опытных игроков стало неожиданностью, что Питерс так доверяет молодежи?
— Да, было удивительно, когда сразу, с начала сезона, он начал выпускать молодых. И не важно, сколько у них было времени на льду. Главное, Питерс давал им почувствовать, что каждый может попасть в основной состав, может играть. В этом плане Билл — молодец, что доверяет молодым. Севостьянов, Салов — эти защитники в обойме, и тренер на них рассчитывает. Это хорошо и для них, и для нашего хоккея в целом. Когда такой тренер тебе доверяет, это заряжает уверенностью.
